Бьорк: Полярная звезда - Интервью с Бьорк

Эта исландская рок-исполнительница без устали продолжает взрывать все мировые хит-парады. Только что она выпустила в свет свой четвертый альбом - Homogenic, но никого не удивит, если окажется, что у нее припасен материал еще на парочку таких же умопомрачительных альбомов. Она страстно любит жизнь, родную страну, демонстрирует воинствующий индивидуализм и сознается в склонности к излишествам.

Темноволосая, маленькая (от горшка два вершка), раскосая Бьорк (по-исландски "береза") напоминает эскимоску. Эдакая полуженщина, полудитя, пребывающая в постоянном движении: по-турецки усаживается в кресле, жестикулирует, съедает бутерброд, подъедая крошки. Чувствуется, как она наэлектризована, до краев наполнена энергией, вся внутри кипит, подобно вулканам ее родного острова.

Она гордится своей страной, Исландией, где получила боевое крещение как музыкант и которую покинула в 1993 году, поселившись в Лондоне. Это решение стало началом ее большой карьеры.

В свои 32 года эта "бомба на сцене", бывшая солистка группы Sugarcubes, игравшей альтернативный рок, вызывает единодушное одобрение критики, Ее умение смешивать разные музыкальные жанры (техно, хаус, рок, джаз, классику) потрясает и приводит в неистовство фэнов. Это дитя, вынырнувшее из волн панк-рока. имеет в своем активе четыре альбоме (Debut, Post, Telegram и совсем свежий Homogenic) и уже успела удостоиться премий "Лучшее международное открытие года" и "Лучшая зарубежная певица" на британском музыкальном конкурсе Brit Awards 1994. Бьорк добилась признания не только в Европе, но и в США. На концерте Tibetan Freedom в Нью-Йорке она выступала перед аудиторией в 16 000 человек. Мадонна пригласила ее принять участие в записи своего альбома Bedtime Stories. Она снялась в клипах Жана-Батиста Мондино, Мишеля Гондри и Стефана Седнауи и между делом нашла для себя неординарного спонсора - главного художника Дома "Живанши" Александра МакКуина.

ELLE: На обложке альбома Homogenic Вы предстали в обличье гейши. Неужели строптивица Бьорк стала смиренницей?

BJORK: Как бы не так! И не собираюсь... С Александром МакКуином, который придумал это шелковое платье в японском стиле в сочетании с тяжелым темно-каштановым париком, длинными ногтями и узкими ярко-красными губами, мы хотели создать образ невозмутимой пленницы, не столько живого человека, сколько символа, иконы. Скованная, неподвижная, она не сдается! Для меня она - воительница, избравшая любовь в качестве всесильного оружия для защиты от опасности извне.

ELLE: Очень романтично. И кто же угрожает бедняжке? Мужчины?

BJORK: Разумеется, но не только они. Угроза таится в самой природе, которая для нас не только мать-кормилица, но и злейший враг. Только посмотрите, какие разрушения творят циклоны, землетрясения, цунами... А потом - работа, все эти новые технологии, которые нас порабощают, лишают свободы. Я, убежденная пацифистка, ненавижу огнестрельное оружие и вообще насилие. Только любовь может нас спасти.

ELLE: Известно, что Вы очень дорожите своими исландскими корнями. Считаете ли Вы важным, откуда человек родом?

BJORK: Это не просто важно, в этом суть. Меня часто считают экстремисткой, но мое поведение всего лишь отражает воспитание: я росла на природе. А Исландия - это край земли. Климат там суровый, крепкие напитки, особенно водка (смеется), текут рекой. Дети с малых лет приучаются к самостоятельности. Мои родители развелись, когда мне было всего полтора года. Отец был электриком и вел довольно упорядоченную жизнь. Зато мать, преподаватель айкидо, вовсю хипповала. Говорили, что у нее самые длинные волосы во всей Исландии! Мы жили в просторном доме, где вместе с нами обитали еще семь человек. Бабушка любила посмотреть музыкальные комедии, послушать Нану Мускури, Диззи Гиллеспи, Эллу Фицджералд и Луи Армстронга, Мама, скорее, увлекалась Эриком Клэптоном, Джимми Хендриксом и Дженис Джоплин. Отец со своей новой женой слушал Саймона и Гарфункеля, Стиви Уандера. Что касается меня, то на занятиях музыкой я открыла для себя Римского-Корсакова, Дебюсси, Малера, Сати. С самого раннего детства меня приучили всем делиться и никого не бояться. Один пример: с пяти лет я одна ездила на автобусе к отцу. Я очень рано приобрела уверенность в себе, эту внутреннюю силу, которой так часто недостает людям. В школе я сидела на задней парте. Уверена, что меня считали эксцентричной особой. Одноклассники знали, что я живу в коммуне, и смеялись надо мной. Но это ничуть не мешало мне получать высшие отметки по физике, математике и биологии. Литература, правда, давалась мне хуже... Мама рассказывала, что, когда мне было восемь лет, она часто заставала меня по ночам за письменным столом. Я писала стихи, чтобы попрактиковаться в стихосложении.

ELLE: В этом проявлялась Ваша страсть к совершенству?

BJORK: Да. Я терпеть не могу делать что-то наполовину. Я очень цельный человек и если чем-то занимаюсь, то отдаюсь этому целиком. Каждый день проживаю так, как если бы он был последним. И опять-таки я обязана этим родным краям. Мы - народ упрямый. И терпеть не можем, когда нами начинают командовать.

ELLE: Во многих Ваших песнях звучат слова о красоте земли, океанах, горных вершинах. Экология - одно из Ваших призваний?

BJORK: Кого не трогает красота природы? Она дает нам силы. Это источник первобытной, глубочайшей энергии. Мне просто необходимо время от времени восстанавливать свои силы в Исландии. Она не имеет ничего общего с Европой. В моих глазах ваши Альпы - не более чем горы из мультяшек: такие кукольные, чистенькие. Вот попробуйте совершить восхождение на наши горы: увидите, что это такое!

ELLE: В прошлом году Вашей жизни угрожал какой-то сумасшедший (на адрес певицы была прислана посылка с взрывчаткой. - Прим. ред.). Что, тяжела звездная доля?

BJORK: Я привыкла быть на публике. Мой первый альбом вышел в Исландии, когда мне было 11 лет. Он сразу же стал золотым диском. Ни на телевидении, ни на сцене у меня никогда не было страха перед зрителями. Если даже в юности что-то и было, то сейчас это уже давно пройденный этап. А вот история с взрывчаткой в посылке, отправленной по моему адресу, меня на самом деле глубоко потрясла. Я в это время отдыхала во Флориде со своим другом. И однажды утром к нам явилась полиция. Какой-то 21-летний ненормальный парень покончил с собой, выстрелив себе в голову. Он заснял собственную смерть на видеокамеру, предварительно сообщив, что влюблен в меня. Поскольку я не отвечала ему взаимностью, он, прежде чем покончить с собой, в отместку послал мне по почте бомбу! ФБР тут же поставило в известность лондонский Скотланд-Ярд, и посылку перехватили... Когда я возвращалась в Англию, меня караулила вся пресса. Я испытала гамму совсем непривычных чувств. Впервые в жизни я встретилась лицом к лицу с опасностью, и у меня возникла масса вопросов. Что такое дом? Можно ли вообще где бы то ни было в этом мире чувствовать себя в безопасности? Мне стало очень страшно: если музыка может приводить к таким эксцессам... Да, признаюсь, я даже думала о том, чтобы все бросить. К тому же, постоянные преследования папарацци стали настолько нестерпимыми, что я чуть было не махнула на все рукой и не вернулась в Исландию. Теперь я понимаю, каково было Леди Ди. Приставания прессы просто невыносимы. Сколько бы ни говорили о том, что принцесса использовала прессу для достижения личной популярности, все же иногда нас надо оставлять в покое. Это как если бы насильник сказал: "Да я ее не насиловал, просто ей нравится заниматься любовью!".

ELLE: У Вас есть сын, Синдри, который сопровождает Вас на гастролях. Расскажите о нем.

BJORK: Знаете, в Бангкоке у меня был конфликт с репортером таиландского телевидения, которая задавала слишком много вопросов о сыне... Я так хотела, чтобы меня оставили в покое! Я только вышла из аэропорта после многочасового перелета. Она попалась мне под горячую руку. Я дала ей пощечину... Конечно, я не должна была этого делать. Сейчас впервые сын не поехал со мной. Это так непривычно, мне его не хватает... Но мы с его отцом, поэтом и композитором Тором Эльдоном, тоже бывшим участником группы Sugarcubes, подумали, что Синдри уже 11 лет и ему нужна какая-то стабильность. Компания друзей, своя жизнь. Поэтому сейчас он в Исландии.

ELLE: Ваш сын тоже поклонник Бьорк?

BJORK: Мы с ним не говорим о музыке. Но я знаю, что он ее очень любит. В августе мы с ним были в Нью-Йорке, в кафе для "голубых", и ему захотелось поиграть в диджея. Я ему разрешила. Он гениально повел дело, смикшировав саундтрек "Звездных войн" с Daft Punk и Бахом. Я была потрясена!

ELLE: Вы выросли в среде хиппи. Собираетесь ли Вы иметь еще детей?

BJORK: Нет. Я забеременела в 21 год. Я сама тогда еще была младенцем и страшилась становиться взрослой, воспитывать ребенка. Думаю, я не была готова к такой задаче. Мы с Синдри, скорее, как брат и сестра, чем как мать и сын. У нас хорошие отношения. Синдри уже очень самостоятельный. Он знает, как далеко можно заходить, знает границы. которые нельзя переступать. В 11 лет он понимает, как и я понимала в его возрасте, что свою жизнь может строить только он сам. Не хочет идти в школу - это его дело, а не мое. Многие дети. которые растут среди взрослых, становятся более зрелыми, чем их сверстники. В наше время жизнь никого не балует. Жизненный опыт помогает выжить. Как бы то ни было, вырасти в такой стране, как Исландия, - большая удача.

ELLE: Известно, что Вы живо интересуетесь работами современных модельеров. Что привлекает Вас в моде?

BJORK: Мода для меня - это жизнь, философия, средство самовыражения. Я покупаю много всяких тряпок, но меня приводят в восхищение работы мастеров высокого уровня - Хуссейна Шалайана, Александра МакКуина. При всем различии в их моделях, они умеют выразить особое состояние души, неистовое желание жить. Я это обожаю! Следует брать отовсюду понемногу, все смешивать, а не слепо подчиняться диктат моды. Я всегда выступаю за индивидуальность. Ни один человек не похож на другого. Нельзя сливаться с обезличенной толпой. Когда на концерте я вижу сотни фэнов, выряженных "под Бьорк", я просто прихожу в отчаяние! К чему копировать? Не зрители, а какие-то клонированные бьорки. Они совсем меня не поняли. Это очень важно - оставаться собой.

ELLE: Вы все такая же радикальная?

BJORK: Как никогда. Уж лучше выпить литр водки, чем принимать снотворное. Я люблю излишества, они как бы дают возможность каждый раз заново родиться. Можно сказать, что это путь к разрушению, но мне нет до этого никакого дела: я иду своим путем. Я не могу планировать свои дела на два месяца вперед, от этого у меня начинается приступ клаустрофобии. Но боюсь, что время перехитрит меня и захватит в плен.

ELLE: Подозреваю, что когда-нибудь на склоне лет Вы вернетесь в Исландию...

BJORK: Да. Я хочу иметь собственную ферму на берегу ручья, чтобы нырять в него после сауны!

Дата: 1998 | Источник: ELLE #1